|
Вначале был телефонный звонок. Знакомая никак не могла найти на Пятницком кладбище могилу отца Георгия. Обозначив ориентиры, мы решили проблему за пару минут, но чувство неудовлетворенности осталось. Ведь не каждый может позвонить и спросить. А еще через день уже другая прихожанка прислала пару фотографий, сделанных там же, на Пятницком. Стало понятно, надо ехать.
Когда Вы выходите из метро Рижская, самым естественным было бы, бросив взгляд на Рижский вокзал, пойти направо, мимо торгового центра, через мост в сторону ВДНХ. Эта дорога была и остается самой короткой, но воспользоваться ей в ближайшее время не удастся: из-за реконструкции путепровода вся правая сторона его для пешеходов закрыта. Можно, конечно, пройти по длинному туннелю до здания вокзала и зайти на все тот же мост с левой его стороны. Вот только пускаться в этот путь людям без специальной подготовки не стоит.
Если вы смогли пройти по крутым лестницам, по узким, едва огороженным, мосткам над железной дорогой и преодолеть сваленные на пути стройотходы, значок юного сталкера вам положен по праву. Или не очень юного. Так что, если вы решите идти к батюшке пешком и не хотите дожидаться окончания строительных работ, то разумнее будет доехать до Алексеевской и, выйдя из метро, никуда не переходя, пойти по Проспекту мира налево в сторону центра. Пара остановок неторопливой прогулки – и вы у цели, все того же путепровода, но уже со стороны кладбища.
Людям, не склонным ходить пешком, можно рекомендовать преодолеть мост, воспользовавшись многочисленными троллейбусами, автобусами и маршрутками, что притормаживают напротив Рижского.
Наша цель – остановка Крестовский мост. Стоит только завернуть за угол с многообещающей надписью "Оборудование для магазинов, ресторанов, баров", и кладбище уже видно.
Вернее, виден храм Живоначальной Троицы, что сразу за воротами. Идя по переулку с реликтовым названием Дроболитейный, старайтесь не смотреть налево, где колючая проволока. Лучше взгляните направо и не пропустите возможность обратиться к бабушкам, продающим цветы. Это женщины тоже оттуда, из прошлого века. И миссия их более гуманитарная, чем коммерческая.
У ворот тишина. Редкие посетители, траурный четвероногий страж, ничего от вас не ждущий. Церковь Троицы сооружена еще в пушкинские времена архитектором Григорьевым. Наверняка у этой таблички задерживался и отец, когда приходил на кладбище. Во всяком случае, его желание упокоиться здесь возникло не случайно и тоже уходит корнями в историю этого места.
Некрополь существует с екатерининских времен. Здесь нашли пристанище граф Ростопчин и артист Щепкин, декабристы Якушкин, Басаргин и Раич. На простой белой плите последнего можно прочесть: "декабрист, поэт, учитель Лермонтова". Здесь же похоронены биофизик Чижевский и филолог Топоров. И многие, многие…
Справа за церковью, в глубине аллеи – красная часовня с миниатюрной колокольней. Двери ее всегда закрыты. Обойдя слева, понимаешь, что идти дальше уже не надо. Свежий деревянный крест и живые цветы делают табличку практически не нужной. Впрочем, ее и так нелегко найти, она погребена под все теми же цветами. Примечание: 19 июня 2009 на могиле был установлен памятник, теперь она выглядит иначе.
Это место всегда ухожено и прибрано. Вы не увидите тут увядших цветов. Невидимые сестры (а ведь только что была неделя жен-мироносиц!) остаются верны своему наставнику. Здесь можно постоять, побыть в тишине. Вспорхнет с ветки птица. Пройдет в стороне кладбищенский рабочий. Два года назад тут собрался едва ли не весь Космодемьянский приход. Таких похорон не было, наверное, с 1855, когда Московский университет прощался со знаменитым историком Грановским. В июне 2007-го люди стояли далеко вокруг, заполнив проходы, ограды. Для тех же, кто пришел в храм с тех пор, отец Георгий уже история. Им остаются книги, фонограммы, видеозаписи. А в этой точке планеты – тишина живой встречи.
------------------------------------------------ * * *
Впрочем, не только. В смысле, не только здесь. Каких-то две недели назад, поднявшись от набережной Тибра по пологой тропинке, ведущей на Авентин, мы переступили порог воспетого отцом апельсинового сада со смотровой площадкой. "Сколько раз именно в такой дымке видел я купол, стоя у парапета в небольшом апельсиновом садике на Авентине!...". Это отец Георгий. Тут сходятся параллели времен. Оставив внизу площади и перекрестки, касаешься тишины и дальше идешь по живому следу. Сразу за порогом сада - немыслимое благоухание. Запах райский, никакая парфюмерия не сравнится с ним. Непонятно, откуда он исходит, неужели просто апельсины? Это - одно чудо. Другое - панорама Рима. Вечный город, колыбель…, арена…, судьба… «Купол Святого Петра… "Мы простояли почти час, не сводя глаз с купола, и ни за какие деньги не ушли бы отсюда"». Это отец Георгий цитирует Диккенса. А мы – отца Георгия. Будучи православным, он был гражданином мира, в котором "не эллина, ни иудея", окном в Европу для многих и многих, не читавших по-латыни и ищущих свой путь на рубеже российских веков.
Там, впереди и внизу, весь Рим. Капитолий, статуи, колокольни. Море крыш. Пробиваясь сквозь облака, солнце играет кварталами древнего города. А позади, в тени пиний, гуляют дети, зреют апельсины, журчит старый фонтанчик в виде собачьей головы.
Фонтанов в Риме много, но сколько в нем маленьких питьевых фонтанчиков, не знает, наверное, никто. С незапамятных времен, до эпохи холодильников и кондиционеров, они спасали людей на жарких улицах столицы мира. В их журчании – голос веков. Минули эпохи и цивилизации, но по-прежнему струятся застывшие пасти.
Выйдя из сада направо и пройдя мимо храма Святой Сабины, уже невозможно не заглянуть к Алексию, человеку Божию. Это еще одно "георгиевское" место. "В церкви находится и та икона Божьей Матери, перед которой молился святой Алексий. Трудно сказать, византийского она типа или нет, ибо в IV веке христианское искусство ещё полностью опиралось на традиции той, сложившейся во времена поздней античности культуры, которая уже не разделялась на греческую и римскую, а была абсолютно единой и стилистически, и, главное, внутренне. Стоя перед этим образом, понимаешь, что не могут разделить тех, кто воспевает Тебя, Приснодева, или semper Virgo, кто прибегает за поддержкой к Тебе, Матери Его и нашей. Я смотрел на эту икону, и казалось мне, что совсем не в Риме, а действительно где-то в деревне моего детства, в каком-нибудь подмосковном храме, затерянном в пойме Москвы-реки, молюсь я сейчас". Молимся и мы. И пока сидим перед иконой (как же кстати эти скамейки после дня беготни), в проеме двери слева чья-то рука отодвигает полотняную занавеску. Инстинктивно оборачиваемся на вошедшего… Никого нет… Лишь дуновение вечернего римского ветра…
------------------------------------------------ * * * И снова майская Москва, Пятницкое кладбище, теплый летний вечер. Гвоздики, тюльпаны, маки, колокольчики… (ботаники могут продолжить). Торжество красок в сухом песке свежей могилы. Она и вправду какая-то свежая. А ведь скоро два года.
Бродский собирался прийти умирать на Васильевский остров. Возможно, в России и правда лучше умирать, но лежать поэт предпочел на других островах. С отцом Георгием иначе. Он тоже мост. Тоже прорыв европейского духа на просторы России. И в этом смысле он человек мира, смерть лишь фиксирует итог изменением масштаба. "Вместо мозгового полушарья – Звездное!" – пишет Цветаева вслед Рильке, и Георгий из той же когорты. Но есть еще скромный песчаный холмик, символ завершенного служения и временной прописки в одной, отдельно взятой России. И место где, не оформляя визу, можно поклониться "части тленной, что спит в земле родной". "Вечности заложник" – это тоже про него. Как, впрочем, и про каждого из нас.
Уже уходя с кладбища, довелось переброситься парой фраз с бабушкой, продававшей тюльпаны. Она была очень неказиста издалека, но вдруг в нескольких словах, в коротком взгляде пролилась волна сердечной доброжелательности, совершенно запредельной, немыслимой для мегаполиса. Что-то про "солнечных старушек"... Словно прорвалось невыразимое, коснулось приветом из другого мира. Подступило, обжигая лаской и болью вины. "Ныне суд…", – это еще один секрет отца Георгия. Людям не надо искать чудеса, они по ним ходят. И порой, на короткие мгновения, прозревают.
Сегодня памятник выглядит так
-------------------------------------------------------------------
|
Рим. Авентин 24 апреля 2009
