Константин Семенов
У Бога обителей много...
(ДЕНЬ ОСЬМЫЙ...)


Уста премудрых нам гласят:

Там разных множество светов,

Несчетны солнца там горят,

Народы там и круг веков:

Для общей славы Божества

Там равна сила естества.

 Михайло Ломоносов.

...Зашел у меня разговор с одним соловецким монахом. Об устройстве мiра, Богом сотворенного. И тут Я высказал то, что давно меня занимает. Библия повествует, что в день шестой создал Бог человека по образу Своему и по подобию Своему, а в день седьмой почил от трудов Своих... Из этого следует, что человек был конечной целью Творения, Его Венцом.

С другой стороны, ученые доказали (или полагают доказанным), – что размеры Вселенной определяются невообразимыми величинами, и состоит она из неисчислимо – не просто звезд, – звездных систем, даже галактик. Каждая из них в свою очередь – множество звездных систем.

Не вяжется. Зачем Венцу Творенья небесные объекты, абсолютно для него не досягаемые и за удаленностью своею не могущие ощутимо влиять на его жизнь. Либо ученые ошибаются, либо мистифицируют нас. Если же они правы, я готов допустить, что фантасты, угадавшие многонаселенность Вселенной, близки к истине. Размышляю об этом давно, но без сколь-нибудь внятного вывода.

Мой собеседник дал мне книгу о. Павла Флоренского «Мнимости в геометрии». Автор математически доказывает в ней истинность Птолемеевой геоцентрической системы. Разобраться в математике мне оказалось не по знаниям, и я просто принял к сведению, что идеи Птолемея не забыты.

Хотя представить себе, что Творец ограничился нашей Солнечной системой, мне не под силу, мысль о геоцентричности мiроздания не вызывает у меня ни малейшего протеста. Солнце ли с планетами вращается вокруг неподвижной Земли, или Земля с планетами вокруг Солнца – мое восхищение Творцом и результатами Его Работы беспредельно.

Опровергать о. Павла, великого ученого-энциклопедиста масштаба Ломоносова и Вернадского, – дерзости не хватит. Равно, как и, ссылаясь на букву Библии, – ученых астрономов. Голова крýгом и – носом в тупик. И снова – без Бога я ничто. Одноклеточная амёба по сравнению со мною – Сократ. На ночь к обычным молитвам – краткая просьба: вразуми, Господи! Ты знаешь, о чем я...

 

...Сон привиделся столь явственный, что и во сне я не был уверен, сон ли это. Но если не сон, то, что же?..

И послышался голос. Ни на что не похожий. Ближе всего было бы определить его как «неземной», но истёртые частым употреблением слова никому ничего не скажут. И чувствовалось, голос тот был наполнен любовью. Ко мне. Лично. Голос возвещал:

– Сын Мой, ты, конечно же, не первый задумался о тайнах Мiроздания. Из тех, кого ты знаешь – Галилей и Ломоносов. Но они пытались установить истину чисто научными методами, не обращаясь ко Мне, и остались без Моей помощи. Ты сразу смиренно признал свое бессилие что-либо понять без Меня, и Я тебе кое-что приоткрою.

Человек был сотворен Мною по образу Моему и по подобию Моему, да владычествует он над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над скотом, и над всею землею,.. как сказано в первой главе Книги Бытия. Это было конечной целью Моего творчества. Я понимал, что, давать человеку свободу, – иначе он не был бы Моим Образом и Подобием – неизбежный риск. Первая попытка закончилась – вы, люди, сказали бы, – неудачей...

Но у Меня – много обителей, это вы, человеки, верно угадали. Я тебе покажу некоторые. Если же ты станешь рассказывать о них, тебя, скорее всего, сочтут сумасшедшим. А не рассказывать – у тебя вряд ли получится. Ты готов?

– Только надеясь на Тебя, Господи...

– Тогда смотри...

Всё начиналось так, как и на твоей Земле, как это описано в Библии...

Итак, Творение, День Шестый...

 

Обитель первая

…И сотворил Бог человека по образу Своему и по подобию Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их... И создал Господь Бог человека из праха земного и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою. И насадил Господь Бог рай в Эдеме на востоке, и поместил там человека, которого создал. И произрастил Господь Бог из земли всякое дерево, приятное на вид и хорошее для пищи, и дерево жизни посреди рая, и дерево познания добра и зла... И заповедал Господь Бог человеку, говоря: от всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертию умрешь... И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку... Оставит человек отца своего и мать свою и прилепится в жене своей; и будут два одна плоть...

Змей был хитрее всех зверей полевых, которых создал Господь Бог. И сказал змей жене: подлинно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю? И сказала жена: плоды с дерев мы можем есть, только плодов дерева, которое посередине рая, сказал Бог, не ешьте и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть. И сказал змей жене: нет, не умрете, но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло. И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел. И открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги, и сшили смоковные листья и сделали себе опоясания.

И услышали голос Господа Бога, ходящего в раю во время прохлады дня; и скрылся человек и жена его от лица Господа Бога между деревьями рая. И воззвал Господь Бог к человеку и сказал ему: где ты? Он сказал: голос Твой я услышал в раю, и убоялся, потому что я наг, и скрылся. И сказал Бог: кто сказал тебе, что ты наг? не ел ли ты от дерева, с которого Я запретил тебе есть? Человек сказал: жена, которую Ты мне дал, она мне дала от дерева, и я ел. И сказал Господь Бог жене: что ты это сделала? Жена сказала: змей обольстил меня, и я ела. (Быт. 1.27 – 3.13).

И дальнейшие события в этой обители развивались в полном соответствии с нашим Ветхим заветом. До того момента, как сказал брат брату своему: пойдем в поле. Они вышли в поле, и восстал брат земледелец на брата своего скотовода и убил его, но – сам напоролся на пастушеский шест брата, и упали оба, и кровь их, лиясь на землю, смешалась. И раздался злобно-торжествующий сатанинский хохот, который тут же сменился воплем страха и ненависти. То архангел Михаил своим огненным мечем низверг в преисподнюю врага Божия, подстроившего только что случившуюся трагедию...

На том прекратился род человеческий в обители сей, и стала она вместилищем мрака и именно сюда ввергаемы души нераскаянных грешников...

Не успела кровь в жилах моих застыть от ужаса увиденного, Милосердый Господь закрыл видение...

Утром я молился несвойственно мне долго. Молился с благодарностью, с любовью и со смятением, не зная, как расценивать увиденное: как некое откровение или как душеопасные химеры. Поэтому дольше всего я просил Господа о вразумлении.

Следующей ночью я долго не решался лечь спать. Но потом всё же кратко помолился и...

– Ну, что?... – прошелестело мне знакомым легким дуновением ветра.

– Душа моя в смущении. Не знаю, как относиться ко всему, увиденному во сне.

– Иными словами, ты думаешь, такие ясные видения могут быть твоей фантазией? Не переоцениваешь ли ты себя? Или, может быть, тебе враг Мой всё это показал?

– Прости, Господь мой и Бог, меня и мое маловерие.

– Я – Бог твой, и Я тебя прощаю. Показывать тебе то, как это происходило во второй Моей обители, где ты живешь – вы, человеки, называете ее Землей, – Я не стану. Всё сказано в Библии. Ты читал, не раз, и для человека твоих способностей, не изучавшего специально Слово Мое, основное понял. Насколько это вообще доступно человеку. А теперь – хочешь посмотреть, как развивались события дальше, в день осьмый?

– Мне ли не хотеть того, что Ты мне предлагаешь, Господи?..

– Все бы так, и всегда бы так... Смотри же...

 

Обитель третья

И здесь всё начиналось, как описано в Библии. Эту часть творения Господь Бог показал отрывками. Сотворение человека по образу и подобию Божию... Насаждение рая и поселение там человека... Произращение всякого дерева, приятного на вид и хорошего для пищи, дерева жизни посреди рая, и дерева познания добра и зла... Запрет человеку Господом Богом есть от дерева познания добра и зла... Создание Господом Богом жены из ребра человека… Соблазнение жены змеем… Призыв Господа Бога к мужу и вопрос: где ты?.. Ответ: «голос Твой я услышал в раю, и убоялся, потому что я наг, и скрылся»... Вопрос Бога: «кто сказал тебе, что ты наг? не ел ли ты от дерева, с которого Я запретил тебе есть?»…

 ...Последовало долгое молчание. Видно, муж осознал, что произошло, и боролся с самим собой. Одно его Я шептало перевести вину на жену. Второе Я, преисполненное любовью к Отцу и раскаянием, знало, как надо поступить и – победило. Кусты раздались. Муж вышел, в опояске, с опущенной головой. Приблизившись к Отцу, поднял голову. С трудом далось ему первое слово, слово покаяния.

– Да, Авва... Я... ел плод с дерева... Я виноват... Делай со мною, что почтешь нужным, если нет Тебе возможности меня простить. Мне же стыдно просить у Тебя прощения, хотя я очень хочу быть прощенным...

– Но ты же не сам сорвал плод. Жена твоя сорвала и дала тебе.

– Да, Авва, это так, но виноват – я. Она – слабая женщина. Ей трудно устоять против хитрых соблазнов змеевых. Ты Сам говорил, что я глава семьи, значит и вина моя. Со мною поступай, по воле Твоей, а жену мою, молю Тебя, не наказуй...

– Я прощаю тебя, сын мой и друг мой. Ты поступил, как подобает мужчине, каким Я его замыслил. Ты достоин быть главой семьи и ее защитником...

Я смотрел всю эту сцену и не замечал слез на моих щеках... И по тихому голосу моего Проводника и Комментатора происходящего, было ясно, что Он Сам был тронут, снова увидев произошедшее некогда...

– Как ты видишь, этот Мой опыт по созданию обители оказался более успешным, и Я решил не прекращать попыток. Осьмый день продолжался. Если ты готов, Я могу показать тебе следующую Мою обитель.

– С радостью повинуюсь Тебе, Господи.

– М-да... Не могу не повторить – все бы так и всегда бы так. Смотри же...

 

Обитель четвертая

И в этой обители всё происходило, как в прежде показанных мне, то есть, по описанному в Ветхом Завете до слов змея: «вы будете, как боги, знающие добро и зло». Так же, как и в нашей, земной, истории и в той, что я уже видел во сне. Но здесь жена оказалась более решительной:

– Значит, по-твоему, Отец, сотворивший мужа моего и меня, мог сказать не то, что есть? – слова «ложь» она не знала. – Ползи отсюда! Не то я...

– Не то ты что? – голосом, в котором не было любви и добра, прошипел змей.

Она схватила камень. Тут же шелестом ветра – голос Отца: «Положи камень. Я Сам запрещу ему общаться с тобою». После этих слов змей мгновенно исчез, жена не уследила, как. Совершив убийство, она бы познала зло, в этой обители поселилась бы смерть, и ее пути, скорее всего, были бы подобны нашим, подумал я.

– Ты прав... – услыхал Я в уже знакомом шелесте ветра. Или мне послышалось?..

Из задумчивости меня вывел голос Господа:

– Если хочешь, в следующий раз Я тебе покажу кое-что еще...

– Господи, молю Тебя, не говори этих страшных слов «если хочешь»! Мне ли не хотеть исходящего от Тебя?!

– Ну-ну, не горячись... Не всегда так было и не всегда так будет в твоей жизни.

 

Обитель пятая

В нетерпении я гнал, торопил часы дня и был наказан. Ни в эту ночь, ни в последующие – ничего. Я уже почти потерял надежду, пока, наконец...

Ускоренно то, что происходило в уже показанных обителях. Судя по всему, успешную часть Творения Бог повторял.

...«И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз...» и – потянулась, было, к низко висящему плоду...

Я видел, как всё это происходит, не находил себе места от волнения и хотел уже, было, но услышал предостерегающее: «не вмешивайся в ход истории, которая уже свершилась». Тут рука жены замерла, она повернулась к змею.

– Отец не разрешил мне его есть.

– Хе, отец! Ты уже взрослая. Пора самой знать, что можно, чего нельзя.

– Ты прав, я должна знать, чего нельзя. И знаю. Нельзя нарушать запреты Отца. И Отца я знаю. Он любит меня и моего мужа и повелителя и доверяет нам. А тебя я вижу впервые. Почему я должна слушать тебя, а не Его?

– Но ты же...

– Оставь меня, – и, так уж само получилось: жена собрала большой, указательный и средний пальцы правой руки в щепоть, а безымянный и мизинец прижала к ладони и сделала над змеем такие движения: сверху вниз, потом слева направо, в каждой крайней точке, как бы клюнув змея. Пресмыкающееся завертелось, словно облитое кипятком, зашипело и начало судорожно втискиваться в узкую щель между камнями. Здесь жена – не познала зла.

Я с облегчением шумно выдохнул, и тут же услышал тихий смех.

– Ты переживал. А каково было Мне, тогда, многие-многие годы вашей земной жизни тому назад?! Впрочем, даже теперь, зная, что и как было, наблюдая с тобою, Я не смог полностью совладать с волнением.

– Господи! Я вижу, мне выпало появиться на свет там, где человек оказался самым грешным...

– До чего вы, сыны Мои земные, скоры на легкое слово. Ты видишь!.. Сколько самонадеянности. Молчи и не оправдывайся, Я не всё сказал...

У Меня обителей много, и отмеренных Мною тебе ночей жизни не хватит посмотреть все.

– И сколько же их у Тебя, Господи?

– Много будешь знать – скоро состаришься, как лжет ваша пословица. Ваша система счисления слабовата. Давай-ка, Я покажу тебе краешком Мои Обители...

Все, что было показано мне дальше, я видел как бы несколько сверху…

 

...Разнотравье и разноцветье луга, несколько деревьев. За ними озерцо. Вдруг мимо меня стремглав – хохочущий мальчуган, лет шести-семи. Следом, игриво-грациозными скачками нарядно-полосатая кошка, ростом с тигра. Я – в ужасе, а мальчишка с разбега – в воду, зверь за ним. Радостный визг, громкое нежное мяуканье, нырялки-догонялки... Парочка на берегу. Зверь отряхнулся, расслабился в теньке на душистой мураве, мальчишка рядом. Одна мохнатая лапа ему под голову, вторая прикрыла. Чуть-чуть повернуться на спину, и – маленький дружок на шерстяной перинке брюха. Видно, котяра рассказывал что-то забавное: его... пасть? рот? – не знаю, как точнее, – улыбкой, а мальчишка нет-нет, и – ха-ха-ха! Пошептались, побегали, снова поплавали, потом человечек ловко, даже не вскарабкался, а как бы взбежал на дерево, сорвал и побросал на землю несколько плодов, похожих на кокосовые орехи, спрыгнул вниз. Зверь, встав на задние лапы, поймал его, приобнял, что-то похожее на наше – поцеловал. Потом когтями содрал с орехов войлок оболочки. Тут же несколько птичек. Сели на плечи зверя, стали что-то ему вычирикивать. Он выслушал их со всем вниманием, распушил-расчесал когтями войлок, птахи тут же унесли его, а котяра с треском разгрыз орехи. Друзья уселись в обнимку и принялись за трапезу. Остатки кот, размяв, стал бросать в воду, где их подхватывали выскакивающие рыбы.

 

Вниз по реке лодка. На носу лоцманом бобр, смотрит вперед и подает голосом, чаще жестами, команду паре гребцов-горилл. В ладье я увидел огромного паука с множеством вытаращенных в разные стороны глаз, собачёнку, спящую клубочком, и черепаху – вытянутая вверх голова вертится туда-сюда, не пропустить бы чего интересного. На корме – груз. Здесь и далее названы животные, напоминающие наши.

Опушка леса. На низких толстых ветвях детеныши: человеческие и других самых разных видов. В центре щегол. Несколько раз выпевает одну и ту же мелодию. Лапкой показывает на кого-нибудь, тот повторяет. Если не точно, птица снова поет.

Поблизости на широченной шляпке гриба многоножка. Птица-секретарь клювом перебирает ее ножки, демонстрируя четыре действия арифметики. Рядом компания ужей по просьбе учителя складывается в геометрические фигуры.

Поле. Шеренга вепрей. Пятачками величиной с лошадиное копыто вспахивают идеально ровную борозду. За каждым – кенгуру. Вынимают из сумки по семечку, укладывают, хвостом засыпают посев. Продолговатая туча-лейка. Из-над водоема, что белесо голубеет на горизонте, цепочка облачков – плывут к ней, заправляют…

 

…Затемнение. Снова светло. Я без обуви. Коленопреклоненный, как бы парящий в пространстве. Вокруг – нечто, неясного образа. На душе… Любое слово будет неточным. Тихая радость… Благодать… Умиротворение и любовь… Всё не то, всё бледно, беспомощно… Голос:

– Ты сам понимаешь, Я показал тебе ничтожную часть Моего необозримого мiра, наиболее близкую твоему восприятию. Но некоторое представление о законах, принятых здесь, ты получил, надеюсь.

– У Исайи сказано: лев ляжет рядом с ягненком, а ребенок будет играть со змеей, и она его не ужалит...

– В общем, верно... Ты бы хотел сюда?

– Господи, зачем спрашиваешь? Разве можно сюда – не хотеть?

– Не горячись... К Моей боли на Земле много ненавидящих Мои сады. Но даже тем, кто стремится, трудно попасть сюда. Свободно чувствуют себя здесь родившиеся в тех Моих обителях, где греха изначально нет. Лишь немногие из ваших праведников могут благоденствовать в Моих кущах. И не потому, что Я слишком придирчив.

Беда в том, что все вы, рожденные на Земле, даже в самых верующих в Меня и Менябоязненных семьях, живущие церковью, ушедшие из мiра в монастыри или пýстыни, – больны грехом. Им пропитаны ваше сознание, подсознание, язык. Даже если речь идет об исцелении, милосердии. В Моих обителях не умирают и не болеют. Я уже не говорю о той части вашего словаря, где говорится о войнах, преступности... Здесь нет места даже таким необходимым вам книгам, как Священное писание. Оно учит не грешить, а в Моих обителях такого понятия не существует, и Я не хочу, чтобы оно появилось, чтобы человек раскаявшийся, поборовший грех, пусть даже случайно, внес хотя бы одно слово из словаря греха. Кроме того, вам, большинству, скучна и пресна жизнь безоблачная, без боли и горя, которых не знают Мои обители. И для них Страшного Суда не будет.

В Моих обителях единый язык. Тот, который Я дал Адаму и был вынужден отнять из-за затеи с Вавилонской башней. Мой язык понимает всякая Мною созданная тварь. Он неизмеримо богаче того, на каком общаются твои одноземляне, даже если собрать все языки, наречия и гóворы, у вас существующие. Но в Моем языке нет ни одного слова, так или иначе связанного с грехом. И ваш даже самый светлый праведник должен долго изучать Мой язык, чтобы его понимать, и еще дольше, чтобы заговорить на нем. Не меньше нужно времени и усилий, Моих и его, чтобы очистить его душу от знания о существовании греха. Бережно и неспешно, чтобы личность не утратила ничего святого. Но в Моих обителях нет смерти, и у тех, кто сюда попадает, есть время овладеть языком рая...

– Господи! Ты Сам только что сказал, все мы поражены грехом. Иную душу если очистить – что останется?!

– Трагический вопрос… Но! Опытный виноградарь, освободив лозу от засохших либо загнивших побегов, не вырастит ли полноценный куст из крохотного черенка-остатка, и – не течет ли порою из самого гнилого болота чистый родничок?.. Однако, Я продолжу…

Все вы, за редким исключением – язычники. Даже те из вас, кто крестился во имя Моего Сына, говорят, что любит Нас и только Нас и поклоняется только Нам, ухитряются сделать идола изо всего. Постарайся вместить Мои слова.

Земля – уникальное в своем роде место. Вы полагаете, что для Нас самое важное – это точное соблюдение придуманных вами обрядов. Для вас язык, на котором вы Нам служите; календарь, по которому вы живете; количество и порядок последования читаемых вами молитв и их длина – играют неоправданно большую роль.

У вас сотни икон Той, кого Мы называем Мамой, и целая наука к какой иконе при какой нужде обращаться. Вольно или невольно происходит подмена – доходящее до поклонения почитание самóй иконы, а не Той, кому она посвящена. Некоторые ваши «старцы» учат сложнейшим молитвенным правилам: сколько каких молитв читать, сколько делать поклонов... До Нас ли тут? Всё внимание – на то, чтобы не сбиться в арифметике. Сын Мой говорит о предпочтениях, вы выбираете – отказ. Мы учим избегать блуда, вы полагаете подвигом, Нам угодным, отказ от брачной жизни. Учим не празднословить, вы принимаете обет молчания. Призываем не чревоугодничать, вы переходите на сухой хлеб и воду. Вы не понимаете, что иногда мимоходом полакомиться, не делая из этого события, – меньше греха, чем постничать, возводя это в подвиг. Вы считаете добродетелью убить в себе способность радоваться тварному мiру: солнечному свету, аромату цветов, сочной сладости плода, ласке ребенка или любимого человека, – не Нами ли данным? Умерщвление плоти веригами, недоедание, недоодевание, от которых нередко рушится здоровье, тоже Нами данное – идолы. Мы заповедовали вам не превозноситься – вы полагаете благочестием считать себя самыми недостойными, не понимая, что это та же самость. Не умея выполнять данные вам заповеди, вы пытаетесь их превысить, что по сути – подмена. Путь к Нам прямее натянутой нити, престол Наш виден всякому, кто стремится к Нам, а вас бросает из стороны ханжеского святошества в сторону еретического умствования. Со всем этим – неуютно вам в Царствии Моем.

Сын Мой возлюбленный, Иисус учит вас, землян, идти «вратами узкими». Неужели не ясно, что речь не о геометрических размерах? Врата те ведут к Нам, и потому узки для самой маленькой нелюбви к кому бы то ни было – а значит, к Нам; для того, кто по лени, неверию в Нас или в самого себя зарыл талант, Нами данный. Но они просторны для любви, для плодов творчества. В искусствах, одухотворенных любовью к Нам. В науках, направленных на познание Нас и царствия Нашего. В делании добра во имя Наше: исцелении недугующих, накормлении алчущих, призрении бездомных, утешении страждущих. Чем больше тех плодов, тем просторнее для них врата узкие. И тем короче путь в обители Наши. В Моих обителях все любят Меня и друг друга. Любят естественно, как дышат. В такой любви слова лишни. И молитвы, произносимые вслух. А врата широкие – есть ли нужда пояснять, что они такое и куда ведут? Земля – единственная Моя обитель, где для спасения человечества Мне пришлось принести жертву, страшную даже для Меня, – послать на крест Сына Моего. Ваш отклик на эту жертву – не причина ли самой большой Моей скорби?..

Вижу, хочешь, но не решаешься спросить, откуда здесь дети. Некоторые из них – умершие на Земле, но большинство родились в Моих обителях. Как и было задумано Мною: «и прилепится муж к жене своей...». Есть у вас такие, кто называет это «скотством», ибо так же зачинаются детеныши других существ. Они не представляют себе, какое кощунство полагать нечистым то, что дано Мною мужчине и женщине не только для зачатия детей, но и как высшее воплощение любви. Нечистым это делает ваши нечистые помыслы, а полагать скотством, значит, в гордыне своей считать скотов, Мною сотворенных, ниже себя. Не ест ли, пьет, спит, дышит, радуется жизни человек, подобно «скотам»? Не схоже ли устройство тела человека и всех позвоночных? Или вы думаете, что «скоты» не знают Меня? Знают, и потому не способны на предательство, бывают вернее и бескорыстнее в своей любви, чем человек. Главное, чем человек отличается от «скота», – возможность быть творцом, Нашим соработником. Но свободу, данную человеку, на Земле он использовал для того, чтобы отпасть от Меня.

А еще, вижу, хочешь знать, где размещается численно растущее человечество.

– Да, Авва...

– Умница! Это Я по поводу Аввы. Я, как ты, возможно, знаешь, позволил вашим земным ученым открыть, что процесс Творения не прекратился, и в глубинах Вселенной «из ничего» образуются новые материальные частицы.

После обители, где жена отвергла искушение змея, именно из тех частиц, по молитвенной просьбе живущих в ставшей тесной, Я создаю новую, пустую и безвидную и призываю желающих переселиться туда для освоения. Откликаются едва ли не все. По молитвам же людей Я образую горы, реки, озера, устанавливаю расстояние до светила, продолжительность дня и ночи, сезонов, климат... Мой Дух оживотворяет новую обитель, Я выбираю переселенцев, перемещаю туда, и они по своему вкусу, молитвенно согласованному с Нами, начинают обустраиваться. С Моей и Сына моего Иисуса, Учителя человеков, помощью насаждают деревья, травы; населяют воздух и сушу птицами, животными; воду – рыбами, иными жизнями; дают им имена, любят их, дружат с ними, учат любить Нас-Троицу. И живут в радости и любви о Нас и вместе с Нами принимают с Земли святых праведников. Особое попечение о мучениках, которые первое время пребывают для душевного и духовного освобождения от пережитых страданий в некоем подобии ваших лечебниц...

– Господи! – возопил я, – Почему же Ты не показываешь нам этих Своих обителей, чтобы и мы, жители Земли, научались праведной жизни?

– Тон у тебя – не слишком ли капризно требовательный?!

– Прости меня, грешного, накажи, но – прости.

– Простил. Тем более, что вопрос твой – вопль боли за твое человечество, которое и Моя боль. А что не показываю – ошибаешься. Все земные исповедники Мои, пророки и преподобные возвещают вам Царствие Небесное. Но Венец Моего Творения стал возноситься над тем, что увенчивает. В упоении своей гордыней самоназвался – Homo sapiens. От грехов ваших вся тварь Моя стонет, живая и неживая. Вы-земляне стали тер-новым венцом на челе сотворенного Нами мiра. Вашим бесчинствам тесно на Земле. Узнай, где оно расположено, Мое Царство, вы ракеты запустите, завоевывать, наводить свои порядки. Именно потому Я удалил другие обитаемые мiры от Земли, а для единения всех творений Моих, их взаимообщения, сблизил между собою. Их то и обнаружили земные ученые звездными скоплениями …

А разочаровываться в Клавдии Птолемее не спеши. Он был мыслитель, какие не каждый век появляются. Он был Менялюбив и Менябоязнен, всю жизнь искал истину во Мне, и Я показал ему Творение Мое. Но в таком образе, чтобы разум его не смутился и не покинул его…

А теперь Я завершаю наше общение. Постарайся использовать увиденное на благо и научение самому себе и, по мере разумения, – других. Просыпайся, человече. Я не стану говорить тебе «восстань и виждь и внемли». Ты не пророк… Кому рассказывать об увиденном – тебе решать. Не настаивай на том, что всё увиденное тобою истина. Слишком часто сон бывает наваждением. Даже если он навеян любовью ко Мне…

Открыл глаза я со смешанным чувством радости и недоумения. Какая-то недосказанность. Не поставлена последняя точка. Отче наш, иже еси на Небесех… и только в душе моей прозвучало «и не введи нас во искушение», меня осенило. По милосердию Своему, щадя мой разум, Господь не дал мне увидеть, какими мы были замыслены, и что мы есть… Как мне выразить всю мою благоговейную любовь к Тебе, Господь мой и Бог мой. Так избави же меня от лукавого!