к содержанию>>

На мой взгляд, главная интуиция брата Роже заключается в видении единства церкви. Церковь – дом Божий, тело Христово – разделиться не может. Разделились церковные люди. А Церковь едина.

Но очень важно показать это единство. Там это видишь – приезжаешь в Тэзе и действительно видишь, что люди совершенно разные, говорят на разных языках, на каких-то вообще экзотических языках; разная культура, разные танцы, все разное. Но везде ощущаешь это присутствие живого Христа. Единство вокруг Христа. Брат Роже это чувствовал и понимал. Это всю жизнь его и направляло. Он жил Христом, он жил ради Христа, он жил во Христе – и это давало ему увидеть Христа и в других людях.

ХХ век был отмечен экуменическими надеждами, ожиданиями, но они не оправдались, и не оправдались именно потому, что люди «занимались экуменизмом». Брат Роже «экуменизмом не занимался», но при этом он один из немногих, кто сделал нечто реальное для Единой Церкви Христовой: он создал общину, в которой христиане разных культур, разных традиций смогли жить и молиться вместе. Он этим показал, что так можно жить, что Единая Церковь реальна.

…Когда мы там были весной – он в этом году чувствовал себя гораздо лучше, чем в прошлом году, когда он очень плохо ходил, а в этом году достаточно бодренько – я подумал: надо же, вот как Господь его поддерживает. Все-таки 90 лет уже. И сколько это может продолжаться, и как это может закончиться… Я поймал себя на том, что я не могу себе представить, что вот он лежит в больнице под какими-то капельницами и потихоньку угасает, настолько это с ним несовместимо. В нем такая силища всегда чувствовалась. Я с ним на молитве сидел рядом, и он когда вставал, он иногда на меня опирался. И чувствуется такая вот мощная рука, так мощно опирается…

Я совершенно не знаю языков. Когда со мной говорил брат Роже, я его понимал. Он говорил по-французски, и я понимал все, что он мне говорил. Дар Пятидесятницы – это не дар говорения, а дар слышания. Люди, которые слышали апостолов – услышали, они поняли все, что им говорят. Так вот я там переживал эту Пятидесятницу. Когда он говорил, создавалось такое ощущение, что в общем слова даже уже и не нужны. То, что он говорил, всегда было понятно. Всегда было так близко, так дорого.

В дни, когда все это произошло, я на радио читал книжку его, и для того чтобы найти материал, перечитал все, что у меня было его – несколько книжек. И я понял, насколько он близок и дорог, насколько за эти годы, что мы ездим – я приезжал на неделю туда, неделя в год, – столько от него здесь воплотилось, удивительно, то есть он мне, а через меня и всему приходу столько дал. Перечитывая его книжки, я думаю – я же эту книжку читал 10 лет назад, а вот слова эти я говорил буквально 2 дня назад в проповеди. Все это вошло куда-то в плоть и кровь. Беседы, которые бывали там, маленькие, коротенькие… Брат Роже – он ведь не богослов, он не проповедник. Тихий человек. А он себя отдал. Он как-то сумел войти в каждого человека, кто его принял. Вот он сейчас присутствует внутри. Постоянно себя ловишь на том, что он здесь рядом, что он присутствует в том, что ты делаешь, в том, что ты говоришь, в том, что тебя интересует…

Священник Владимир Лапшин