ВЫСТАВКА ПАМЯТИ

Евгении Владимировны Завадской
искать на странице
23.06.2003
автор статьи: Артём Киракосов

ЖИЗНЬ «НА РАЗРЫВ АОРТЫ»

    Общение Божественное слово. Для общения создал Бог человека, и не раз в истории этого общения не только человек удивлялся Богу, но и Бог поражался человеческому поступку. Достаточно вспомнить многих и многих героев Священной Истории Ветхого и Нового Заветов. В разделённости переживания смысл общения, творчества, а глубже самого существования человека, пребывания его на этой земле. Что могут подарить люди друг другу в этом мире? радость встречи, верность, дружбу, понимание, близость, любовь общение. Недаром именно этим словом обозначают в Церкви самое сокровенное. Разрыв человеческого общения травма, умерщвляющая пространство жизни. Залечить боль (хоть в ничтожной степени!), вызванную уходом из жизни год назад Евгении Владимировны Завадской, призваны были вечер и экспозиция, посвящённые Её памяти.

29 мая 2003 года в светлице нашего Храма, к годовщине смерти и в день рождения, открылась экспозиция и прозвучали выступления, рассказывающие о жизненном и творческом пути духовной дочери и друга отца Александра Меня, востоковеда, блестящего лектора и глубокого знатока искусства, профессора, доктора философских наук Евгении Владимировны Завадской.
Экспозиция открывается письмом кандидата филологических наук, профессора Льва Рафаиловича Концевича с очерком С.Д.Милибанд о Е.В.Завадской из «Словаря советских востоковедов», библиографией основных работ Евгении Владимировны и Её воспоминаниями об отце Александре Мене из книги «И было утро…». Главное место в экспозиции отведено репродуцированным Александром Кремлёвым материалам книг Евгении Владимировны из моего собрания и собрания Её ближайшей подруги востоковеда-китаиста Елены Аароновны Гениатулиной, с которой Евгению Владимировну связывала более чем 40-летняя дружба. Рядом с обложками воспроизведены и дарственные надписи знак особых отношений между автором и адресатом дарения.

Воспроизведение обложек, иллюстраций, дарственных надписей продолжает представленный на отдельном планшете первый экземпляр буклета выставки живописи и каллиграфии китайского художника Чэнь Чуань-си, подаренный мне (как осуществившему этот замысел) при получении Евгенией Владимировной заказанного Ею тиража в 100 экземпляров. Буклет представляет собой стандартно складывающуюся трёхстворчатую папку, куда умещаются выполненные в технике ручной чёрно-белой фотопечати на двенадцати крохотных листочках -- десять репродукций, каталог и краткая статья Евгении Владимировны о китайском мастере-учёном. На внутренней стороне папки-обложки методом линогравюры художница Нина Кибрик воспроизвела печать «Бай-чжи» «Чистый лист» новое имя, которое дал Евгении Владимировне посвятивший Ей свои печати, каллиграфии и «16 листков из альбома» Чэнь Чуань-си.
Репродукционный ряд переходит в фотодокументальный, выполненный в мае 1989 года на вернисаже Чэнь Чуань-си Ниной Кибрик. Выставка проходила в муниципальном выставочном зале «Ремизова 10». Воспоминания о ней тогдашнего куратора зала Константина Гадаева рассказывают о сложившемся в ту весну сочетании творчества молодых московских художников, Евгении Владимировны Завадской -- автора выставки китайского мастера и отца Александра Меня, пришедшего вскоре после выставки Чэнь Чуань-си выступать перед молодыми художниками-«авангардистами» (как нас тогда называли). На выставке Чэнь Чуань-си Евгения Владимировна прочитала лекции «Хиромантия китайской живописи», «Живая традиция китайского искусства» и прокомментировала живопись, каллиграфию и искусство печати музыкальным и видеорядами, предметами быта и декоративно-прикладного искусства из собственной коллекции. Важно, что выставка была организована Ею как акт творческой, человеческой, научной поддержки художника, подвергшегося в Китае травле, аресту, пыткам. Стремясь хоть немного ослабить удавку преследования, Евгения Владимировна направила в Китай информацию о с успехом прошедшей в Москве выставке, на которой говорилось о Чэнь Чуань-си как об одном из ярких мастеров современного Китая, учёном, углублённо изучающем, и художнике, органично продолжающем традиции китайского искусства.
Свой фоторепортаж о выставке на «Ремизова 10» художница Нина Кибрик продолжает воспоминаниями о Евгении Владимировне Завадской как о блестящем лекторе, «безусловно, лучшем педагоге» тех лет в Институте им. В.И.Сурикова, у которого Нине посчастливилось учиться, ставшем для неё старшим другом, и также комментирует свой текст авторскими чёрно-белыми фотоснимками тех лет.

Ряд посвящений открывается двенадцатью холстами, писавшимися мною двенадцать месяцев, на сюжеты Праздников Церковного года с раздумьями о жизни, пути и смерти Евгении Владимировны, любимого педагога и друга. К своим световым и пластическим размышлениям я добавляю двенадцать рукописных листков с фрагментами Посвящений Евгении Владимировне, писавшихся тоже в течение года со дня Её кончины.
К части, посвящённой Евгении Владимировне, я добавляю две другие живописные части, посвящённые двум другим ушедшим ранее моим педагогам -- Матильде Михайловне Булгаковой и Юрию Георгиевичу Седову, и композиция «Золото Троицы», таким образом, становится органично для меня плакатом моей небольшой живописной выставки, включённой в общую экспозицию.

«Думы» (как однажды назвала Евгения Владимировна то, что я делаю) в красках сочетаются на стенах с текстами, как написанными от руки (именно так любила Евгения Владимировна), так и напечатанными, присланными на адрес Храма по электронной почте. Это и короткие, полные света и скорби отклики на жизнь, творчество, смерть Евгении Владимировны кандидата искусствоведения, педагога МГУ, заведующей Отделом истории Азии и Африки Государственного Института искусствознания Елены Анатольевны Сердюк; и слова искренней благодарности за подаренное «знание-чувство» любви к Китаю, к другим традициям молодого куратора художественных выставок, дизайнера Ксении Калугиной (об этом же Ксения говорила и в своём устном выступлении). Это и серьёзные, вдохновенные отклики друзей-коллег Евгении Владимировны востоковедов Е.А.Гениатулиной и доктора исторических наук Ю.Л.Кроля, где Она предстает не только как «крупный ученый, благородный человек, незаурядная личность», «одна из самых ярких шестидесятниц», но и как человек с открытой гражданской позицией, в котором «было много человечности, доброты, любви и жертвенности», для которого в тот век гонений на веру религиозный, церковный обряд сочетался с духом. Об особом мужестве поведения Евгении Владимировны, подписывавшей все письма «в защиту того или иного гонимого», несмотря на то, что на руках у Неё были двое маленьких детей и горячо любимая Ею больная старая мама, Е.А.Гениатулина говорила также и в своём устном выступлении.
«Ты была поистине Воином Духа, и стояла за всякого, в ком чудилась Тебе хоть искра таланта», -- пишет в своём «Письме» к Евгении Владимировне Алла Дмитриевна Чернова, кандидат искусствоведения, преподаватель Института им.В.И.Сурикова, театровед, специалист по театральным костюмам, на защиту которой в Институте смело бросилась Е.В.Завадская, за что была тут же уволена и более не возвращена, невзирая на стоявшую на дворе (октябрь 1987 года) перестройку, мощное студенческое движение «за возвращение Завадской», неоспоримые заслуги Её перед Институтом и мнение московской интеллигенции, которой, несмотря на столичные масштабы нашего города, почти всё сразу становится известным.
«Сталкером, проводником в зону искусства» называет Евгению Владимировну молодой преподаватель истории искусств Ирина Бачурина, бывшая Её студентка-скульптор. «Спустя почти двадцать лет остаётся постоянной благодарность. За опыт обжигающей красоты, за весёлый поиск родных лиц в глубинах прошлого, за ставший своим продолговатый профиль Эхнатона, за лёгкое путешествие вослед Тристану и Изольде, за шутки на французском сквозь вуаль сигаретного дыма», -- пишет Ирина, которая, по её прозвучавшим на вечере признаниям, стала педагогом, сменив свою прежнюю профессию скульптора, благодаря лекциям Завадской.
С благодарностью за невысокомерное, плодотворное отношение к опыту других религий, философских школ, иных национальных традиций вспоминает Евгению Владимировну в телефонном интервью выдающийся российский музыкант, декан факультета исторического и современного исполнительства, профессор Московской государственной консерватории Алексей Борисович Любимов. По его словам, Евгения Владимировна помогла ему в духовных и творческих исканиях через чужой культурный опыт встретить Христа, хотя он и не ставил себе такой задачи. А такое Её уважительное, внимательное, творческое отношение к достижениям других народов, по мнению Алексея Борисовича Любимова, позволяло Ей оставаться «конфессионально чистой» православной христианкой. Открытость, душевную щедрость, желание Евгении Владимировны поделиться, помочь отмечает с благодарностью Алесей Борисович Любимов.
Это была жизнь «на разрыв аорты» (О.Мандельштам) так охарактеризовал жизненный путь Евгении Владимировны в телефонном интервью Её коллега, прихожанин нашего Храма философ, востоковед, доктор исторических наук Евгений Борисович Рашковский, с которым, по словам Евгении Владимировны, Её связывали более чем тридцатилетние церковные, дружеские и профессиональные отношения.
Гармонично сочетаясь с художественными посвящениями, фотографическими, письменными свидетельствами, звучали устные выступления.
Доктор исторических наук, китаист отец Пётр Иванов, хоронивший и отпевавший Евгению Владимировну, рассказал о Её жизни в маленьком домике в горах под Тайбэем. К вечеру, когда Евгения Владимировна включала классическую музыку, на камешке во внутреннем дворике домика появлялись две зеленые ящерки. Особенно им полюбился Бах. Мы вспомнили, что одним из любимых святых Евгении Владимировны был святой Франциск Ассизский, проповедовавший Евангелие цветам и птицам, всей твари на земле и на небе. Не случайно, вероятно, настоятель нашего Храма отец Александр Борисов, в прошлом ученый-биолог, генетик, поселил в аквариумах экзотических рыбок, лягушек, ящериц, с удовольствием внимающих всему происходящему в светёлке.
Отец Пётр говорил о глубокой переоценке Евгенией Владимировной пройденного жизненного и творческого пути, о Её внутреннем одиночестве. На Тайване Она хотела остаться до конца своих дней. Вернулась. Умирала с непереносимо мучительными болями от рака в Москве. Слова его звучали горестно, тихо.
Член-корреспондент РАН Борис Львович Рифтин рассказал о работе последних лет Евгении Владимировны на Тайване, где она читала лекции, в частности, по русской литературе, переводила на китайский язык стихи Мандельштама, Бродского, других поэтов.
Коллеги по Институту востоковедения доктор исторических наук Алексей Анатольевич Бокщанин и кандидат исторических наук Юрий Владимирович Чудодеев удивлялись необыкновенной работоспособности Евгении Владимировны, неординарности Её научного, творческого, человеческого дарования, позволившего Завадской всю жизнь «парить как птица в свободном полёте».
Пришедшая со своими студентками из РГГУ кандидат искусствоведения Вера Георгиевна Белозёрова поведала о скромной оценке Завадской собственных научных достижений. «Искусствоведы все так пишут», -- отвечала Завадская на восторженные комплименты. Сделанное Завадской в науке Вера Георгиевна оценила как исключительный вклад. «Я не знаю, когда искусствоведы будут ещё так писать», -- добавила она. «Если бы вы видели, до какого состояния зачитаны в библиотеках книги Завадской!» Вера Георгиевна высказала мысль о насущной необходимости переиздания трудов Завадской для выхода их к новому поколению, ведь именно по ним она учит своих студентов.
Друг Евгении Владимировны диссидент, исполнитель стихов под собственную музыку Пётр Петрович Старчик, давший не один десяток концертов в Её квартире, рассказал об удивительной атмосфере этих вечеров, на которых собирался цвет интеллигентской Москвы. Как и Алексей Борисович Любимов, он отметил, что Евгения Владимировна не принимала «чванство истины» (Её выражение) в людях, которые думают, что обладают истиной в последней инстанции.
Наш прихожанин писатель Сергей Александрович Зик высказал мысль об исключительной важности сочетания в человеческом поведении гражданских идеалов, нравственных ориентиров с религиозной открытостью в те страшные не столь отдалённые от нас прошедшие времена, имея в виду многие поступки Евгении Владимировны и Петра Петровича Старчика.
Владимир Петрович Ерохин, редактор приходских газеты и журнала, вспомнил об общих для всех прихожан Новой Деревни настроениях после убийства отца Александра Меня. Евгения Владимировна так и не простила, сказал он, стране, церкви, обществу убийство православного пастыря. Для Евгении Владимировны страна уничтожила один из последних остававшихся для неё символов дорогу к Храму.
Выступления связывались одно с другим, создавая удивительно глубокую, плодотворную атмосферу круга талантливых и близких людей. Высокая скорбь и плодоносность высказанных мыслей соткали бесценную ткань, какую многие из нас ощущали при лёгких, доверительных разговорах с Евгенией Владимировной. Восстановлению этого общения, преемственности в вере, дружбе, человеческих отношениях, в гражданской, научной и творческой честности и в понимании искусства были призваны послужить прошедший вечер и развёрнутая экспозиция, посвящённые памяти православной христианки, блистательного учёного, любимого педагога, прекрасного нашего друга Евгении Владимировны Завадской.
Мы помянули Евгению Владимировну красным вином …
Портрет Жени, как называли Её в тот вечер многие из пришедших, дорисовали проникновенным концертом любимый Ею Пётр Старчик (декламация стихов под фортепиано из всего спектра мировой поэзии что было особенно близко Евгении Владимировне, и за что Она высоко ценила творчество Петра Старчика) и Владимир Ерохин, тактично, тонко, профессионально сопровождавший мелодекламации скрипичными и саксофонными импровизациями.
Жизнь «на разрыв аорты».
К концу вечера оказалось, что выступавших было двенадцать, столько же, сколько и письменных откликов, размещённых на стенах. Как-то сам собой реализовался замысел, что всегда так дорог был Евгении Владимировне, живописного, письменного и устного комментирования такого события, как жизнь человека; спустя год после Её ухода в другой мир он мистически уложился в Евангельское число двенадцать.
Как победить время и смерть, небытие, болезнь, отчуждение и отчаяние? Как общаться с мёртвыми, как складывать отношения с живыми? Как пробить дорогу слову большого учёного, каким, бесспорно, является Евгения Владимировна? Как донести до молодых, кому двадцать, чарующий необыкновенный аромат непосредственности беседы с Евгенией Владимировной?
Уходят наши старшие, наши друзья. Те, кто положил жизнь на то, чтобы мы жили лучше, чище, талантливее, свободнее … Как выяснилось, Они любили нас куда сильнее, чем нам тогда казалось, молодым. Вглядитесь внимательнее в улыбку отца Александра: только нежность, нежность и любовь, любовь и доброта, доброта и проникновенная забота … Вглядитесь как счастливо по-матерински ласкает взглядом фотообъектив Евгения Владимировна, окружённая любимыми Ею ближайшими учениками … Они стояли насмерть, отец Александр Мень, Евгения Владимировна Завадская, за нас, уже давно с тех пор повзрослевших и самих ставших мамами и папами, за то, чтобы мы были лучше, чище, свободнее, совершеннее, за то, чтобы мы жили лучше, чище, талантливее, свободнее …
Мы выражаем сердечную благодарность всем, пришедшим на вечер вспомнить Евгению Владимировну, всем выступившим, всем, приславшим к вечеру свои письма, телеграммы, воспоминания, всем, давшим интервью, всем, откликнувшимся словами сочувствия в разговорах при встречах и по телефону.
После размонтирования экспозиции материалы выставки составят начало сайта о Евгении Владимировне. Мы будем признательны за любую помощь в этой благородной и нелёгкой работе.
Выставка и вечер организованы Мемориальным комплексом протоиерея Александра Меня и Храмом святых бессребреников Космы и Дамиана в Шубине. В июне выставка показывается в светлице нашего Храма, а позже переедет в Семхоз, в выставочное помещение Мемориального комплекса протоиерея Александра Меня.
Помимо упомянутых в статье людей над организацией выставки и проведением вечера трудились:
- организационную работу выполнили Лев Рафаилович Концевич, Елена Аароновна Гениатулина, Елена Киракосова, Марина Филипенко, Константин Тертицкий и Артём Киракосов;
- записал телефонные интервью и осуществил фотосъёмку экспозиции Артём Киракосов;
- видеосъёмку вечера провёл Дмитрий Тобис;
- фоторепортажную съёмку вечера выполнил Сергей Бессмертный;
- фотопортреты Евгении Владимировны, тексты и материалы книг обработал на компьютере и подготовил к экспонированию Александр Кремлёв;
- набор текстов и их редактирование выполнила Марина Филипенко;
- композиционный замысел и дизайнерское решение экспозиции принадлежат Артёму Киракосову, который выступил также и как ведущий вечера.
июнь 2003 года


см. также

одним файлом - Памяти Е. В. Завадской

Памяти Евгении Владимировны Завадской