Елена Григорьева
Рождество Христово

Рождество Христово – событие, поистине, вселенского масштаба. Оно столь многогранно, что его можно рассматривать, как кристалл, поворачивая и внимательно вглядываясь в каждую из его граней. Кого-то заинтересует символика этого события, кого-то – воплощение на Земле Логоса, но, пожалуй, каждому из нас хочется понять: что означает это событие лично для меня.

Рождение Сына Божьего и изначальный план Творца

Мы знаем, что мир был сотворён Богом от преизбытка любви. И потому желание Творца наделить Своё творение полнотой этой любви, то есть Вечной жизнью, кажется вполне естественным. Чтобы соединить творение с Творцом, Богу необходимо было соединиться с тварной человеческой природой и затем вознести её на Свой, Божественный уровень. Для этой цели и был создан человек – «по образу и подобию», как единственное существо, способное духом преобразовывать материю. Таким образом, Рождение входило изначально в план Бога-Отца.

Видимо потому отцы Церкви первых веков христианства, говоря о цели боговоплощения, видят её, прежде всего, в установлении полноты общения между Богом и человеком, и уже затем – в спасении от греха и смерти.

Согласно Максиму Исповеднику (православный богослов Византийской школы, VII век), спасение мира и человека возможно было только введением нового принципа – божественной силы, побеждающей немощь естества. Войти и распространиться в человечестве он должен был таким же путём, каким принцип тления и смерти перешёл от первого Адама. И если первый Адам распространил на своих потомков плотское рождение и грех, то Новый Адам (Он же – Христос) должен был стать родоначальником нового человечества. Другими словами, чтобы все человечество стало всецелым Христом, должно было произойти воссоединение в одной Личности.

Такой Личностью стала вторая ипостась Бога-Троицы – Бог-Слово.

 Святитель Феофан Затворник (XIX век) видит в боговоплощении две цели: восстановление гармонии тварного мира и обожение человека. Первоначально, три сферы бытия – ангельский мир, человеческий род и материальный мир – находились в гармонии и образовывали одно царство Божие. В результате падения человека, который был средоточием всего тварного бытия, мир распался. Воссоединить его возможно только введением в человека Своей божественной природы, ибо в человеке, как в микрокосмосе, содержатся все стихии и силы мира. Именно потому Христос должен был воплотиться в теле. Приняв человеческую природу, Бог соединил в себе, как бы в сокращении, все формы жизни и возвратил к Себе, Творцу мира. И, наконец, самая важная цель боговоплощения - обожение человека. Грехопадение произвело в человеке такую биологическую мутацию, что он стал смертным. Новый образ бытия без Бога, - греховен. Человек не может больше восходить к Богу, и потому Бог нисходит к нему и вводит в Свою Божественную Личность всю немощь искажённой грехом человеческой природы.

Согласно Владимиру Лосскому, богообщение становится возможным потому, что воплощение устраняет разлучение двух природ: человеческой и божественной. Слово становится человеком, принимая на Себя наше состояние, вплоть до принятия самой смерти. Понять это возможно только как проявление безмерной любви, в рамках личной жизни, ибо Личность Сына преодолевает границы между трансцендентным и имманентным и вступает в человеческую историю. Лосский пишет, что спасение - это несомненно единая воля Трёх, но осуществляется она различно каждым Лицом: Отец посылает, Сын проявляет послушание, Дух сопровождает и содействует. С воплощения Слова начинается Домостроительство Сына.

Самоумаление Господа до Младенца
Рождение Иисуса ещё раз доказывает нам безмерную любовь Бога-Отца, ибо Сын Его нисходит в мир не насильно, но является беззащитным младенцем. Он приходит не в Славе, но в простоте, рождается не во дворце, но в убогих яслях; недосягаемый, Он становится полностью доступным, чтобы дать надежду на спасение каждому грешнику. Бог доверяет нам Своего Сына, отдаёт Его в руки человеческие, чтобы мы могли соединиться с Ним, а значит, и с источником вечной жизни.

 Рождество Христово в Вифлеемской пещере произошло однажды, но рождение Христа в сердце человеческом совершается здесь и сейчас, каждый раз, когда мы готовы осознать свою нищету, свою невозможность жить без Бога, и открыть сердце для Новорожденного Младенца.

 И здесь напрашивается прямая аналогия с появлением в семье обычного ребёнка – неважно, своего или приёмного. Если мы принимаем его, то открываемся для любви, а значит, для Бога, Который есть Любовь: «…и кто примет одно такое дитя во имя Моё, тот Меня принимает» (Мф. 18:5). Если отказываемся, – то закрываемся для всего светлого, чистого и разрушаем себя как личности. Выбор зависит от каждого из нас, потому что новорожденный не может ничего потребовать. Он приходит в мир, обладая лишь безграничным доверием и любовью к каждому, кто примет его в своё сердце.

«И потому Он, Младенец на руках, - пишет А. Мень, - Он – маленькое Дитя, способное погибнуть от любого ветерка, Он приходит к нам с вопросом, с главным вопросом: «Могу ли Я родиться в тебе?.. Пустишь ли ты Меня к себе?» 
Но, как и две тысячи лет назад, человек закрывает дверь своего сердца перед Богом, словно боится, что если впустит любовь, то ему придётся изменить себя, саму свою жизнь. «Пришёл к своим, и свои Его не приняли» – читаем у Иоанна (Ин. 1:11), «не было им места в гостинице» - у Луки (Лк. 2:7). Мир не только не готов принять рождённого Младенца, но и враждебен Ему. Почему? Да потому что воплощение Христа принесло с собой совершенно новые, тончайшие вибрации чистоты, милосердия и всепрощения. В мир пришла Безусловная Любовь, и мир тварный отторгает её как нечто инородное, взрывающее его устои. Безусловная Любовь, с виду кажущаяся беззащитной и беспомощной, на самом деле является столь же разрушающей для мира плотного, как луч света для тьмы.
Беззащитность Господа, Его добровольное умаление до младенца, то есть конкретный «кенозис» (1), входил в предвечный план, предначертанный Богом в «кенозисе» общем, при творении мира. Ибо, по словам Сергия Булгакова, Бог творил мир из Себя, путем самоумаления, в результате акта жертвенной любви. Младенец, пришедший в мир ради его спасения, не мог предложить ничего, кроме Себя. После Вознесения, Господь умалит Себя до такой степени, что станет крошкой хлеба в причастии!

(1)«Кенозис» в пер с греч. – жертвенное снисхождение Бога к миру, Его «уничижение» и «истощание». Особенно ярко «кенозис» Сына Божия открывается в Его рождении: «…Определяющий всему границы и ничем не Неограниченный, объемлется сделанными на скорую руку малыми яслями. Содержащий всё…, малыми пеленами пеленается и малыми повязками сдавливается. Обладающий богатством неисчислимых сокровищ, добровольно подвергает себя такой нищете, что даже не имеет себе места в жилище и… полагается в вертепе… (Святитель Григорий Палама (XIY в.)

Говоря о самоумалении Господа до Младенца, нельзя не вспомнить об опыте святой Терезы Младенца Иисуса. «Рождественская благодать» стала для неё благодатью её полного обращения. В «Истории одной души» она пишет: «В ту светлую ночь, …в ночь моей души вошёл Иисус, милое, малое, новорожденное Дитя, от Которого шли потоки света… В ту ночь, когда Он из любви ко мне сотворил Себя слабым и страдающим… Он соделал меня сильной и мужественной. Он дал мне Своё оружие: с той благословенной ночи меня нельзя победить ни в одном бою, я восхожу от победы к победе и, так сказать, «шествую как богатырь!» 

Пример самоумаления Господа даёт будущей святой силу возрастания. Господь умалил Себя, чтобы мы возросли! Он обещает, что мы сможем совершить всё то, что совершил Он и даже более того ( Ин. 14:12)! Но для этого мы должны осознать себя малыми детьми. Эта мысль пройдёт через всё Евангелие: «…и кто унизит себя, тот возвысится» (Мф.23:12). Чем более мы умаляем себя, тем больше увеличивается в нас божеское. И тем больше у нас шансов воскликнуть вслед за апостолом Павлом: « И уже не я живу, но живёт во мне Христос!»

«Чем мы слабее, - без желаний, без добродетелей, - тем пригоднее для действия поглощающей и преобразующей любви…» - пишет Тереза (письмо 197). Она готова умалить себя до такой степени, чтобы стать игрушкой Господа, принадлежать Ему всецело, стать Его собственностью, дабы Он мог распоряжаться Ею по Своему усмотрению. И это умаление даёт ей силы стать ловцом душ, трудиться ради обращения грешников. С той Рождественской ночи, она избирает малый путь, который будет предлагать все малым душам: «потребность забыть себя, чтобы соделывать радость».

Иисус Христос как воплощенный Логос

 «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть… В мире был, и мир чрез Него начал быть» (Ин.1:1-7).

 Из Библии явствует, что Логос или Слово – это некая многогранная сила: созидающая, действующая, вмещающая жизнь и свет откровения. Действенная, - так как одним Своим Словом Иисус творит чудеса; несущая свет откровения, - так как Словом Своим Иисус возвещает Благую Весть, и созидающая, - так как Слово Божие творит мир. Логос – это ум Бога, в котором содержатся Его идеи, это инструмент, с помощью которого Бог творит мир, он ассоциируется с разумом и с Премудростью Божьей: «Когда Он уготовлял небеса, я была там… Я была при Нем художницей» (Притч.8:30).
Слово Божие - всесильно: когда Мария в ответ на благовестие Ангела высказывает сомнение: «как будет это, когда Я мужа не знаю?», Ангел отвечает: «Вот и Елизавета, родственница Твоя, называемая неплодною, и она зачала сына в старости своей, и ей уже шестой месяц, ибо у Бога не останется бессильным никакое слово» (Лк.1: 34, 36-37). В НЗ Слово обретает плоть, сливается с конкретным человеком, живет с нами и среди нас.
 Бодхисаттвы буддийской мифологии сходны с воплощающимся Логосом тем, что тоже «предсуществуют» до своего рождения в этом мире. Однако, согласно христианскому богословию, на этом сходство и кончается, так как воплотившийся во Христе Логос имеет в Себе «всю полноту божества» (Колос. 2:9), то есть является самостоятельной Божественной Личностью, второй Ипостасью Троицы, и не допускает никаких аватар, перевоплощений и вечных возвращений. Оттого дата рождения Сына Божьего приобретает в христианстве сакральное значение: Господь воплотился в конкретный момент времени, « в лето от сотворения мира 5199…» С этой минуты история человечества пошла не по кругу, как было до сих пор, когда все подчинялось духу природного мифа, отражающего ритм годичных циклов, с вечно умирающими и возрождающимися богами, но по спирали, вверх. С воплощения Сына Божьего начинается новый отсчёт времени – от Рождества Христова.

Рождение от Девы

Фактически вся священная история – это история подготовки Тела Христова, то есть той среды, в которой происходит соединение с Богом и, прежде всего, – Той, от Которой должен был родиться Спаситель. Дева Мария из рода Давидова стала тем чистейшим сосудом, в котором осуществилась тайна воплощения. Свт. Григорий Палама объясняет эту чистоту последовательными очищениями, имевшими место в естестве Её предков, от избрания Ноя и до момента Её чудесного зачатия. Мария могла свободно согласиться или отказаться от возложенной на Неё миссии – в ту минуту от свободного ответа человека зависела вся история мира. Таким образом, воплощение было не только делом Отца, Его Силы и Его Духа, но также делом воли и веры Пресвятой Девы.  

В «Повести временных лет» событие Благовещения описано так: «В правление… Ирода, послан был Гавриил в Назарет к деве Марии, родившейся в колене Давидовом, сказать ей: «Радуйся, обрадованная, Господь с тобою!» И от слов этих понесла она в утробе Слово Божие, и родила сына, и назвала его Иисус».

Поразительный пример исполнения Божьего повеления! Мария всецело и с верой приняла в себя Слово Божие, дабы Оно стало плотью. Священник Георгий Чистяков уточняет, что в ответ на благовестие архангела Гавриила, Мария произносит не «Да будет Мне…», но другое слово, «Генойто!», которое в переводе с греческого означает «Да будет Мне, как того Я радостно желаю». Это очень важное уточнение показывает, каким образом надо принимать Слово Господне – не просто с верой, но и с радостной готовностью исполнить его. Подтверждение тому – слова Девы Марии, сказанные Елизавете: «… величит душа Моя Господа, и возрадовался дух Мой о Боге, Спасителе Моём, что призрел Он на смирение рабы своей, ибо отныне будут ублажать Меня все роды» (Лк.1:46-48).
Здесь невольно вспоминается Иисусова притча о сеятеле: семя, упавшее на добрую почву, приносит плоды. В данном случае, такой доброй почвой должно стать наше сердце: если мы слушаем слово Господа, но не исполняем его, оно будет как семя, брошенное при дороге. Если же примем его всем сердцем, как это сделала Мария, то оно принесет добрый плод.

Фактически, нам необходимо лишь одно: услышать это ангельское: «Господь с тобой!» Услышать и поверить в него, как поверила Дева Мария. Господь здесь, среди нас, и для того, чтобы воплотиться в нас, мы должны предоставить Ему свои духовные тела. Каждый из нас должен стать вместилищем для Духа Святого. И более того: стать Марией! Об этом прекрасно сказано у М. Экхарта (немецкий мистик и богослов, XIV век): Отец произносит Слово в душе, и, когда рождается Сын, каждая душа становится Марией. Воплощение происходит здесь и сейчас, каждый раз, когда мы принимаем в себя Слово Божье и исполняем Его волю.

Однако, обретя Бога, став богатыми, мы не спешим поделиться своим богатством с другими, словно боясь опять стать нищими. И потому богатому так трудно войти в Царствие Небесное, и потому юноша, которому Иисус посоветовал раздать своё имение, уходит опечаленный (Мф. 9:21-23). Мы печальны, когда не даём любви тем, кто в ней нуждается, кто забыт, раздавлен одиночеством, болезнью, живёт без Бога. Но любовь должна передаваться, обновляться, иначе она застоится, испортится, как вода в колодце. Мы должны подражать Богу, Который ради нашего спасения воплотился в Младенце Иисусе и готов каждому дарить Свою любовь.

Задумываясь над тайной бессеменного зачатия, Сергий Булгаков обращает внимание на то, что Дева зачинает не впервые возникающего к жизни человека, но предвечно рожденного Сына Божьего. «В сущности своей, - говорит он в «Неопалимой купине», - материнство есть воля к воплощению уже зарожденного, но не родившегося ещё плода. Как акт духовно телесный, он совершается в духе и осуществляется в теле. Так было бы при размножении Адама и Евы при отсутствии греха, и так снова стало в Марии, осенением Духа Святого освобожденной от последствия первородного греха… Телу Марии возвращены были те свойства духоносного тела прародителей, в силу которых оно явилось послушным орудием духа, а не противоборствовало ему и не налагало на него закона… Поэтому ошибочно думать, что зачатие Богомладенца является просто воздействием Духа Святого на тело Марии, так сказать, физиологическим чудом природы… Действие Святого Духа выразилось в том, что в духе Своём Мария ощутила себя Матерью Единородного Сына Божия, зарожденного в Ней через вселение нераздельного с Ним Духа. И потому, когда Мария почувствовала Себя Матерью в Духе Своем, Она зачала и телесно, ибо прежде духовное, а затем и телесное зачатие, а не наоборот, как ныне…Это означает, что Мария… внутренне стала Матерью Господа в таинственный миг Благовещения, а посему и явилась Ею в Рождестве Христовом…»

То же говорит и Мейстер Экхарт: Мария благословенна не потому, что стала телесно Матерью Христа, но потому, что родила Его духовно, и в этом мы можем стать подобными Ей.

На росписи храма Мексен в Луксоре (5500-1700 до Р.Х.) можно увидеть сцены, напоминающие историю Благовещения. На одной из них изображена дева, зачинающая посредством Духа. Таким образом раскрывается глубочайший смысл непорочного зачатия: каждая мать – богиня, а каждое дитя – плод взаимодействия физической природы и Божьего духа. «Эта метафора, - говорится в древнеегипетской библии, - помогает нам понять, что каждый человек имеет божественное происхождение и наследие. Отсюда становится понятен смысл евангельских изречений: «Я и Отец – одно», «Иисус отвечал им (иудеям – Е.Г.): не написано ли в законе вашем: Я сказал: вы боги?» (Ин. 10:30, 34).

Символика Рождества Христова на иконах

 Если предположить, что в мире не осталось бы Евангелий, то по иконе Рождества Христова можно было бы восстановить всю евангельскую историю. В ней есть всё: небо и земля, ангелы, люди и животные, Космос в виде таинственной звезды, и наконец, Мать, через Которую Бог воплотился. Скажем больше: по иконе Рождества можно восстановить не только событийный ряд Евангелия, но и его мистический смысл.

Пещера
На классической иконе Рождества Христова мы не увидим ни хлева, ни загона для скота, то есть, ничего рукотворного. Вместо этого, в центре иконы - выбитая в скале пещера, открывающая земные недра. Пещера на иконе олицетворяет собой землю, глубины которой освещает и осоляет родившийся Христос. Одновременно пещера - это и символ всего тварного мира, в которое входит Бог-Слово. На иконе зримо явлено, как горний мир соединился с земным. «Достигло до вас Царствие Божие» (Лк. 11,20). И более того: вошло в самую сердцевину нашего мира и старается преобразить нашу жизнь изнутри светом Господа! В мифологии пещера включена в комплекс «жизнь - смерть», это место рождения и погребения, начало и конец. И действительно, образ пещеры, в которой мы видим Младенца, повитого в белые пелены, моментально отсылает нас к пещере погребения, в которой будет положено Тело Господа, снятое с Креста. Не потому ли Матерь Божия лежит спиной к Своему Сыну, словно прозревая Его грядущее Распятие и не желая его видеть? Богородица повёрнута лицом к нам ещё и потому, что отныне Сын не принадлежит Ей, но всему человечеству, чьей Матерью Она становится. В мистическом плане, пещера – это наше сердце, которое Господь освещает светом Своей Любви

Волхвы и Пастухи, дары волхвов 

 В Евангелии не сообщается, сколько именно волхвов посетило Младенца Иисуса, однако с лёгкой руки Оригена (II век), их число не превышает трёх – по количеству даров. Такое число соотносилось с тремя лицами Троицы, тремя возрастами человека и тройственным делением человеческого рода. С наступлением эпохи географических открытий, волхвы становятся олицетворением человеческих рас – белой, жёлтой и чёрной, охватывая, таким образом, весь языческий мир. Дары волхвов: золото, ладан и смирна означают признание в Младенце Царя, Первосвященника и смертного человека.

 В иконографии Рождества волхвы и пастухи олицетворяют собой всё человечество. И если пастухи – люди простые, с открытым сердцем, которые верят, не сомневаясь ни минуты, то волхвы - это мудрецы, в современном понимании – интеллектуалы, чей путь к Богу долог и не прост. Судя по Евангелию от Луки, пастухи, услышав весть о рождении Спасителя, пришли тут же, не задумываясь. Их путь занял не больше 15 минут. Волхвы же, о которых говорит Матфей, пришли лишь спустя год с момента рождения Иисуса. Таким образом, перед нами два пути к Богу: путь простых людей, быстрый и простой, «путь наших бабушек», как говорит священник Георгий Чистяков, и путь магов, мудрецов, то есть, современной интеллигенции. И это путь долгий и трудный, подчас опасный, но тоже приводящий к Иисусу. 

Ясли
 О том, что Младенец Иисус по Своем рождении был повит в пелены и положен в ясли, говорится только в Евангелии от Луки, которое еще называют «Евангелием детей»: «И вот вам знак: вы найдете Младенца в пеленах, лежащего в яслях» (Лк. 2:12). Ясли здесь символизирует умалённость и беззащитность родившегося Сына Божьего, Его смирение как противовес человеческой гордыни.  

Животные
 Рядом с Младенцем, как правило, изображаются животные - вол и осёл, - символы трудолюбия и послушания, - которые упоминаются в пророчестве Исайи: «Вол знает владетеля своего, и осёл ясли господина своего; а Израиль не знает Меня, народ Мой не разумеет»(Ис.1:3).

Вифлеемская

звезда
 По мнению Иоанна Златоуста, звезда, которая изображается вверху иконы, была разумной «ангельской силой», а не просто физическим явлением. Согласно Апокалипсису, в котором говорится: «Я есть корень и потомок Давида - звезда светлая и утренняя», она является таинственным прообразом Христа. На иконе Ф. Грека «Преображение», Христос в сиянии Своей Славы также напоминает звезду.
В октябре 1604 г. Иоганн Кеплер, наблюдая тройное соединение Юпитера, Сатурна и Марса вблизи вспыхнувшей в той же области неба Новой звезды, пришёл к мысли, что нечто подобное могло быть и во времена Рождества Христова. Такое предположение подкреплялось ещё и тем, что Юпитер называли «звездой королей», а Сатурн - «иудейской звездой», поэтому соединение Юпитера и Сатурна могло быть истолковано звездочётами как знак будущего рождения Царя Иудейского. Однако современные расчёты показывают, что в 7 г. до Р.Х. Юпитер и Сатурн подходили друг к другу не ближе диаметра Луны, поэтому их соединение никак не могло выделяться на небе своей яркостью. Возможно, это была вспышка Новой звезды, которая после нескольких дней или месяцев своего сияния становится маленькой звездочкой. Из Евангелия от Луки можно предположить, что волхвы-маги видели на востоке именно Новую звезду.

Мистический смысл Рождества Христова 

 С приходом Христа начинается творение духовной истории, когда человек и человечество в целом, в котором через боль и страдание родится Христос, сможет перейти в Царствие Небесное. Но для этого надо стремиться к нему, надо приготовить своё сердце к приходу Господа.

 Рождество каждый раз напоминает нам, что мы – Божьи дети, которые должны вырасти в богов. Мы должны осознать свою божественность, но одновременно и нищету сердца, ибо Сын Божий приходит в нищете, умалив Себя до Младенца, становится Сыном Человеческим и являет нам наши возможности. Начиная с Рождества, мы должны пройти последовательно через Крещение, Преображение, Распятие и Воскресение. Но именно в Рождестве нам открывается тайна отцовства и тайна ученичества, сыновства. Назвав Бога «Аввой», Иисус дал понять, в каких отношениях с Богом мы должны быть: любящих, доверительных, нежных. Отныне мы не рабы, но сыновья, наследники Божии (Посл. к Гал. 4:7) и в молитве должны взывать к Нему как малые дети: «Авва, Отче!»