Доклад епископа Серафима
искать на странице
 


О конференция памяти протоиерея Александра Меня

Святитель Николай Касаткин и отец Александр Мень
о мировых религиях

Братья и сестры, я был в Японии, когда Николая Касаткина прославили в лике святых и, как основателя Японской Православной Церкви, назвали «равноапостольным». Я хотел узнать его как можно лучше, и ради этого поставил перед самим собой задачу перевести его проповеди, написанные на японском языке столетней давности, который отличается от современного японского, может быть, примерно так же, как церковнославянский отличается от русского – столь сильно изменился этот язык. Так что проповедь православного священника подчас оказывается, главным образом, разъяснением значения Евангелия, прочитанного на устаревшем языке. Не правда ли, очень православная ситуация? Во всяком случае, так происходит в Японии.

Но постепенно я заполнил свою записную книжку этими проповедями, расшифрованными, как расшифровывают код, и был потрясен личностью этого человека… Прежде всего, его титанической волей – волей истинного воина, или самурая, Христова, в течение пятидесяти лет живущего в значительной изоляции и однако строящего национальную церковь. Кроме того, во многих местах я был потрясен его пастырским духом – тем, как он умел достучаться своей проповедью до японцев, стараясь подобрать слова, которые они могли воспринять, внося соответствующие обстоятельствам коррективы (так дата празднования Рождества была перенесена им на декабрь, чтобы они могли отмечать Новый год), а во время войны с Россией он говорил им молиться о победе своей страны. Отец Александр Мень, – и этому посвящена наша сегодняшняя встреча, – был великим пастырем в своих, совершенно иных обстоятельствах. Но есть, однако, при всем отличии Японии 1900 года от России в наше время, по крайней мере, один пункт, в котором, можно сказать, что их пастырские взгляды совпадали. Именно это я и хочу раскрыть, поделившись избранными отрывками одной из проповедей святителя Николая.

Отец Александр Мень написал шеститомную «Историю мировых религий», показывая, как все они составляют часть Божьего направления мира к встрече со Христом. «Все, что восходит, должно сойтись», – как говорил Тейар де Шарден.

Святитель Николай, меньше знавший и меньше читавший о мировых религиях, тем не менее, из пастырской необходимости объяснить японским верующим, насколько христианство подходит к истории и культуре их страны, пришел к такому же взгляду на вещи, который он начал развивать с первых своих встреч с буддизмом, состоявшихся, когда в течение некоторого времени он находился в буддийском храме в Токио, пока строился собор Воскресения Христова. Первые его встречи с национальной религией синтоизмом были менее позитивны. Так молодой синтоист угрожал ему смертью, однако, мужество и спокойствие Николая произвели на него такое впечатление, что он обратился и стал первым японским православным священником. Николай же видел доброе также и в наследии синтоизма.

Позже я вернусь к рассмотрению значения трудов о.Александра о мировых религиях, но сначала я хотел бы описать в некоторых деталях и как своего рода основу ключевые высказывания по этому поводу Святителя Николая.

Он излагает свой опыт и свою оценку японских религий в длинном отчете, отправленном Священному Синоду в Москве, но кроме того, он выражает всё это просто, но ясно в проповеди «Истинная религия и мировая этика», произнесенной перед семинаристами в токийском соборе в Великий Четверг 1910 года.

Он начал её с рассмотрения ситуации с миссией: «В нашем мире здесь и сегодня, конечно же, найдутся те, кто скажет, что в нашей Японии у нас с древних времен существует прекрасная нравственность, так что в чужеземной религии нет необходимости. Однако нам тоже хорошо известна прекрасная нравственность Японии. В Японии есть всё самое утонченное: синтоизм с его чистотой и честностью, буддизм с его милосердием и состраданием, и конфуцианство, вносящее идеи справедливости и любви».

Однако все эти вещи, в конечном итоге, соотнесены с миром действия и сами в себе не являются последним словом «Небесного Отца и человеческой души». Буддизм и другие религии подобны «детоводителям, которые воспитывали японскую нацию до сегодняшнего дня, но не имеют власти привести её [своих воспитанников] к Небесному Отцу». Благодаря этим древним верованиям Япония имеет высокую нравственность и народ с добрым нравом, и также «они получили великую благодать, и в эпоху, когда несметное число наций пало, Япония устояла во все века от своего основания… это, безусловно, защита Божия в ответ на человеческую добродетель». «И такой же благодатью Божией является то, что истинное учение пришло в эту страну… и земля получит ещё большее благословение».

Всегда ошибочно утверждать, что тот, кто имеет нравственность, благодаря этому не нуждается в дальнейшем познании истины. Представьте, Вам довелось побывать в деревне, о доброй репутации жителей которой прослышал Император, и вот он приглашает их прийти и посетить его дворец, а они отвечают: «Не нужно нам никакого добра за пределами нашей деревни».

Таков и провинциализм тех, кто заявляет, что они не желают слышать о Христе, тогда как само их учение, буддизм и конфуцианство, «изначально исходит от Бога, а Будда и Конфуций не более как рассказали то, что написано в сердце». Естественная религия сама по себе неполна… «проповедовать христианство и представить этот народ Небесному Отцу – значит принести ещё большее благословение на этот японский народ».

У некоторых вызывает сомнения идея божественных чудес в истории или божественного вмешательства, но «живя в этом мире, мы всегда и везде погружены в чудо Божие… этот мир всецело чудесен…». Такова в общих чертах проповедь святителя Николая.

Отметим, что святитель Николай не затрагивает то, что можно назвать более глубокой метафизикой буддизма, например, понятия «отсутствия» и «пустоты», как впоследствии делали это другие христианские авторы. Тем не менее, его ориентированность, до известной степени, на полное приятие – в духе ранних христианских Отцов, которые относились к греческой и другим культурам, как к благу, которое, подобно еврейскому Ветхому Завету, нужно принимать за основу, находящую свое завершение во Христе. «Детоводитель» – выражение, использованное святителем Николаем, – это раннехристианское наименование для предшествующей философии и религии.

Хотя впрямую затронутая тема и не связана с трудами отца Александра Меня, мы имеем возможность отметить, что видение святителя Николая Касаткина, рождённое из пастырской ситуации в Японии, с одной стороны, возвращается к видению ранних Отцов Церкви, таких как св. Иустин, говоривший, что всё доброе – это наследие христиан, каково бы ни было его происхождение, а с другой стороны, одновременно сходится, поддерживая его, с представлением о мире, движущемся сквозь века к Богу, которое заложено в основе посвящённых религиям трудов отца Александра Меня и в сердце его пастырских трудов.

Итак, во-первых, мы видим, что о.Александр Мень продолжает традицию Св. Стефана Пермского, Св. Иннокентия Московского (Вениаминова) и, очевидно, Св. Николая Касаткина в открытости к культурам тех, к кому мы направляем нашу миссию, а также к иным религиям, что ясно выражено в случае Святителя Николая.

Но я думаю, что здесь есть нечто большее. Тома о мировых религиях о.Александра Меня, конечно, были предназначены не для буддистов, индуистов и мусульман, но для русских людей, ставших в основном людьми светскими, оторванными от всякого религиозного знания долгим периодом подавления всякой веры. И целью этого труда было прежде всего восстановление в русских людях ориентации в мире веры.

Однако в будущем я предвижу дальнейший рост значения работы о.Александра – а именно, для построения мостов к другим «семьям» человечества и их верам. Это находится в полном созвучии с примерами ранних христиан, подобных Св. Иустину, и, как мы видели, Св. Николая, но по-настоящему работа по построению мостов еще только начинается, и многотомный труд о.Александра, похоже, стал одним из первых и значительных достижений на этом пути.

О.Раймундо Паниккар из Индии говорил: «Христос – это мост, где встречаются христианство и индуизм». Такова же христоцентрическая открытость о.Александра Меня, осознание того, что мы получаем восполнение во всех других, другие восполняются в нас, и мы, и все, и всё восполняемся во Христе... Христе, Который наполняет Собой будущее, как об этом замечательно говорил о.Тейар... или можно вспомнить стихотворение Бориса Пастернака о столетиях, которые как баржи каравана, плывут из темноты времен ко Христу...

Это видение восхождения вер ко Христу, присущее о.Александру Меню, открывает, возможно, новое измерение важности его труда о мировых религиях, так как он продолжает работу Святителя Николая и других предшественников.

Еп. Серафим. Круглый стол памяти о. Александра Меня. Москва. ВГБИЛ, 08.09.2005.

   

 


 
   

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

   
-Оставить отзыв в гостевой книге -
-Обсудить на форуме-